— benjamin sadler —

МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ СПЕРАНСКИЙ
родился в 1772 // бывший госсекретарь, в 1822 управляющий Комиссией составления законов
…местами ходил довольно громкий говор, что государев любимец был оклеветан, и многие помещичьи крестьяне даже отправляли за него заздравные молебны и ставили свечи. Дослужась, — говорили они, — из грязи до больших чинов и должностей и быв умом выше всех между советниками царскими, он стал за крепостных…, возмутив против себя всех господ, которые за это, а не за предательство какое-нибудь, решились его погубить.

Кажется, что о лучшем пособнике и мечтать нельзя. Что с таким ясным и пытливым умом карьера закономерно будет головокружительной, впечатляющей, да разве может быть иначе? Не может, но вместе с тем приобретается слишком много недоброжелателей.
Кто виноват, что при дворе мало просто хорошо выполнять свою работу, а нужно сдавать негласный норматив по общению со светским обществом и лицемерным улыбкам с расшаркиваниями? Что эту войну приходится вести в одиночку? Еще будет время перевести дух.
Но вдалеке от Петербурга.
А император, который и рад было к тебе прислушиваться поначалу, слишком осторожен, слишком боится резких перемен и стороннего из-за них осуждения, а неосторожные обвинения в нерешительности сгоряча не спасают ситуацию. Шаг вперед, два назад, один в сторону. У нас много работы, Михаил Михайлович. Жаль только, что Ваши планы всё чаще оборачиваются против Вас, какими бы ценными и благородными они не были.

Внешность - меняема, но Беньямин (особенно в роли Каренина) первый, кто пришел на ум.
Как игрок в том числе я искренне восхищаюсь Сперанским и очень хотелось сыграть бы все возможные этапы взаимодействий, как до опалы, так и после, игрой со своей стороны обеспечу, обещаю. (И даже в Пермь обратно не отправлю.)
Приходи, Михаил Михайлович, я нуждаюсь в твоих советах! а вот следовать ли им, там посмотрим.

— не принципиально, как вариант: Павел Шуваев, Александр Скарсгард —

ВЕЩИЙ ОЛЕГ
~30-35 лет// воевода при Рюрике,  после смерти Рюрика князь Новгородский и великий князь Киевский.
Согласно «Повести временных лет», Олег был родичем (соплеменником) Рюрика.
В. Н. Татищев со ссылкой на Иоакимовскую летопись считает его шурином — братом жены Рюрика, которую называет Ефандой. Точное происхождение Олега в «Повести временных лет» не указывается. Предания, связанные с его личностью, сохранились также в полумифической скандинавской саге об Одде Орваре (Стреле), что свидетельствует о широкой известности князя в Скандинавии.
/от себя добавлю, что мне не принципиально по какой ветке пойдете - просто соплеменник или брат моей супруги/
До вокняжения, Олег был правой рукой и ближайщим соратником Рюрик.
После вокняжения, Олег захватил Смоленск и Любеч, посадил своих наместников и двинулся на Киев,
В дальнейшем он продолжил расширение государства за счет близлежащих территорий.
/всю повесть временных лет цитировать нет необходимости, смотрите википедию - там все основное есть/

Я очень жду человека, который с удовольствием пойдет в исторический антураж и НЕ будет оглядываться на образ Олега из современных сериалов. Олега "Парящего, х...ем кадило вертящего", каким он показан в последних Викингах - это пожалуйста оставьте самому сериалу.
Я не потяну играть вас в какие-то любовные отношения. Для меня Олег и Рюрик это словно названные братья, стоящие плечом к плечу, в боях же смыкая спины, защищая друг друга. Не даром ведь Рюрик оставит на Олега и страну и своего сына-наследника.

— александр петров —

николай васильевич гоголь
20 марта 1809 // писатель
«поздравляю вас с первым вашим торжеством, с фырканьем наборщиков и изъяснениями фактора. с нетерпением ожидаю и другого; толков журналистов и отзыва остренького сидельца.»
ох, как же ваша диканька запала мне в душу. хоть и знаю я мир другой и красоту другую, но отделаться не могу от томительного ожидания когда-то там очутиться. ощутить дуновение ветерка, наполниться свежим воздухом, да послушать истории простолюдин, поедая спелые яблоки.
мы знакомы поверхностно, но быстро сближаемся. я даже не знаю отчего так произошло, но чувствую в вас благоговение, которое, к слову, очень сильно тешит мое самолюбие. однако, смею вас убедить, никогда я не злоупотреблял сим и уж тем более никогда не пытался подтолкнуть вас к неприятию обществом. наоборот, всегда трепетно верил, что защитой своей и словом своим помогал вам.

«перечел с большим удовольствием; кажется, все может быть пропущено. секуцию жаль выпустить: она, мне кажется, необходима для полного эффекта вечерней мазурки. авось бог вынесет. с богом!»
жизнь ваша в питере не была только радостной и беззаботной. все же город требовал жертвы, и вы их понесли сполна. радовало всегда ваше стремление двигаться дальше и искать новые пути, браться за работу, к которой душа абсолютно не лежит. не опускать руки, в конце концов! даже кюхельгартену не удалось вас сломить, как бы не пытался он сие сотворить.

«обнимите от меня <…> и будьте живы в петербурге, что довольно, кажется, мудрено.»
мы встречаемся тогда, когда, кажется, отчаяние ваше превращается в ваше же знамя. его можно было читать в ваших глазах, в ваших манерах и в ваших словах, хотя говорили вы достаточно красиво. слух не резало.
то ли это отчаяние меня поразило, то ли я прозрел и истинно увидел талант в вас, который прежде не видел, а может быть даже немного был утомлен, так что махнув рукой просто даровал вам новые возможности и собственный адрес для писем.
мы переписываемся много. хотя часто письма небольшие. словно записки между комнатами, без возможности поговорить вживую. но их я храню, охраняю. прячу в ящик стола, собирая в отдельную стопку, перевязывая атласной лентой синего цвета. «словно василек» - говорите вы однажды. а васильки я видел не так, чтобы часто. ромашки – да, цветы вишни или яблони – да. а вот васильки.

«вы правы - я постараюсь. до свидания.»
вы пишите. много. кое-что даже публикуете и мне приятно за вами следить. читать ваши зарисовки на новые произведения и давать собственные советы, ощущая, как я приобщаюсь к чему-то совершенно другому, нежели я привык. мне казалось это увлекательным, так что некоторое время я не мог думать ни о чем другом, кроме как излагать в письмах своих о том, как видится мне персонаж и как ощущается мне атмосфера, которая должна быть в произведении.
вы могли не слушать ни единого моего слова, идти собственной дорогой, тем более, у вас появилось к этому все необходимое, могли творить так, как считали бы нужным, но, отчего-то, слушали. не часто перечили. мало просили. да и в целом мне стало казаться, что вы мое дитя, которого мне нужно сопроводить в мир и проследить, чтобы устроился он в нем лучше, чем я.
а совсем скоро вы даже покинете границы россии. отправитесь в путешествия, где будете приобретать новые знакомства и впечатления. оттуда вы вернетесь уже в россию, где меня не будет. но до того нам еще долго, дорогой мой николай васильевич.

- внешность менять не желательно: петров крайне удачно попал в образ, на мой взгляд, но если очень сильно захочется – можем обсудить;
- это наброски и собственное ощущение очаровательного николая васильевича. простор для фантазии огромный, а какие-то аспекты взаимоотношений можем обсудить дополнительно;
- если понадобится с чем-то помощь – готов ее всячески оказывать!