Bonnie одиночество становится осязаемо, когда начинаешь слушать тишину. наждачный скрип которой, ломает кости и выворачивает нутро наружу, бросая карминовые ошметки нещадно на пол. когда-то, давным-давно, кажется уже не в этой жизни, у тебя было все. поломанная но семья, тень от которой преследует обжигающим шлейфом и по сей день. друзья, которые стоили пары тройки твоих смертей. любовь, за которой ты готова была последовать даже в ад, если бы то потребовалось.. Lo, Arthur, Margo, Elena,
Gabriel, Cornelia, Jimmy
разбитые зеркала
тайна тихой улицы • Maidlaine [до 13.06]
в пустоте своих мыслей • Annalina [до 05.06]
мы друзья, верно? • Emmeline [до 14.06]
переломный момент • Jimmy [до 15.06]
осколки падающих звезд • Margo [до 14.06]
разбитые зеркала • Troy [до 04.06]
потерянные души • Rebekah [до 28.05]
рейс в неизвестность • Hope [до 16.05]
страна кошмаров • Lo Han [до 14.06]
крики заблудших душ • Nathanos [до 13.06]
сон на грани тумана • Emir [до 10.05]
на крыльях ветра • Andreas [до 27.05]
после ухода за грань • Nathaniel [до 10.06]
убежать от реальности • Robin [до 04.06]
пульсация • Amanda [до 04.06]
страх мы получим на завтрак • GM [до 04.06]
sanguinum error • группа 1: Nathaniel; группа 3: Karina; группа 4: Hope.

shadow souls

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » shadow souls » Партнерские узы » ex libris


ex libris

Сообщений 651 страница 655 из 655

1

https://i.imgur.com/IJvGlSN.png

+1

651

CELEBORN [TOLKIEN’S LEGENDARIUM]

раса: эльф синдар
возраст: ~7000 лет

деятельность: князь Лотлориэна, почетный муж
место обитания: Валинор > Лотлориэн

https://i.imgur.com/YsyAdwv.png https://i.imgur.com/vQlWd0y.png
joe alwyn


КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
википалантир
tom odell - another love; taylor swift - midnight rain

Каждый Келеборн желает знать, где сидит Гэндальф Серый, ибо хотел бы с ним поговорить.

Келеборн - муж Галадриэль, с которой он познакомился в тихом-спокойном Дориате во время Войны Гнева, и случилась между ними какая-то суперпредсказуемая, спокойная, дзеновая эльфийская любовь. Собирали цветочки, смотрели на звезды, а там и поженились.

И мог бы это быть счастливый и полный брак, ведь все в наличии: взаимоуважение, понимание, общие ценности и идеалы, дополняющие друг друга сильные и слабые стороны, но на месте любви дырка какая-то. Целое не совпадает с суммой частей. Это чувствуется, когда Галадриэль смеётся над тем, как Келеборн выглядит в своих доспехах - вроде бы милый момент между двумя влюблёнными, а при ближайшем рассмотрении оказывается болезненной незаживающей ранкой. Или когда Галадриэль сама облачается в доспехи и берет в руки меч, и Келеборн намекает, что принцессе не место на поле брани - вроде бы и нежный момент заботы, а вроде замаскированный укус. И так во всём.

Долгое время они оба думают, что так и должно быть. Но когда наконец замечают эту глубокую длинную трещину на мраморном фасаде их союза, идти назад уже поздно. Как уйдешь от того, с кем прожил несколько тысяч лет?


ДОПОЛНИТЕЛЬНО

  • скорость - 1-2 поста раз в две недели или реже, я не торопыга и никому не советую

  • внешность неменябельна, я ради неё заявку и писала

  • Келеборн на все 200% третий лишний, любовь у Галадриэль в другую сторону, тут - только старая дружба и стекло, стеклишко, слёзы, сопли, рога, тесты ДНК, "Яблоневый сад".

  • из общения вне игры могу предложить только периодические кеки и обсуждения игры по факту написанных постов и тиктоки по воскресеньям, на большее меня не хватает

  • свидетелей канона уважаю только в том случае, если они не плюются ядом в сериал (мы заказали экспертизу в суде, он каноничный)

Пробный пост

MANIZHA - ИЗУМРУД
горы, горы, умоляю - дайте путь мне точный-точный;
я пройду и днём, и ночью; без вины и без оглядки -
проживу так свой остаток

"Нет," решила Галадриэль про себя, и оставила Келебриан без ответа. Конь оступался на неровной дороге, из последних сил шел вперед, фыркал, упрямо вел головой в другую сторону, когда Галадриэль тянула его за поводья, чтобы расшевелить. Келебриан спешилась и бежала за ней на своих двоих, но обернуться на неё теперь было невыносимо - а и не нужно. Галадриэль и без того видит её запыхавшееся растерянное личико, бледное и измазанное пеплом, и острый страх в её глазах.

- Ну же, - она тяжело выдыхает через нос и бьет коня пятками, будто от этого к нему вернётся бодрость. Но он встал как вкопанный, фыркнул и повесил голову. - Упрямое животное!

Может, оно и к лучшему. Никакого плана по прибытию в Лотлориэн у Галадриэль не было - растерянная, напуганная и потому несдержанная, Келебриан могла бы напрочь перечеркнуть всё. Без объяснений никак не обойтись, но никаких объяснений у неё попросту нет.

Келебриан заслуживает правды, но безопасности и покоя она заслуживает еще больше.

- Будь по-твоему, - шепнула Галадриэль, сдавшись, и спрыгнула с седла на мягкую, как свежевзбитая перина, землю. - Но у нас правда нет времени. Никаких остановок по пути, слышишь меня?

Никаких привалов и остановок, чтобы рассмотреть незнакомую бабочку или полюбоваться осенним небом над Рованионом, никаких ушибленных коленок и подвернутых лодыжек. И, ради Валар, никаких разговоров до дома.

Мама в жизни Келебриан всегда была источником энергии спокойной, строгой и властной. Мама сдержанно отчитывала её за растрёпанные волосы, за потасовки с деревенскими мальчишками, за редкие человечьи ругательства, недостойные речи нолдорской княжны. Мама гнала её спать в разгар веселья. Мама аккуратно давала ей уроки истории, военного ремесла и придворного этикета, когда Келебриан больше интересовал живой мир вокруг неё. А король Халбранд возил её с собой на охоту в горы, показывал огненные фокусы в своей кузнице, король Халбранд учил её тем самым деревенским ругательствам (думая, что делает это незаметно), король Халбранд превращал её проделки и проступки в шутку, король Халбранд отдал ей часть себя и был ей ближе родного отца.

Может быть, король Халбранд погиб под пеплом вулкана?
Может быть, он был убит в собственной постели во сне?
Может быть, он сам велел им уезжать и спасаться от надвигающейся войны с Врагом?

Где-то очень далеко, на другом конце Арды, Келебриан присела у ручья, опустила руки в воду и что-то у неё спросила. Вопрос пришлось повторить, чтобы Галадриэль вырвалась из своих разрозненных дум.

Она посмотрела на свою дочь как на незнакомку. Молодая эльфийка пристроилась у ручья вместе с двумя скакунами. На её лице отпечаталась не по годам тяжелая усталость, дорожный плащик потрепало по пути, волосы совсем растрепались. Её беспокоят такие простые, пустячковые вещи. Галадриэль хотелось бы оказаться сейчас на её месте. Чтобы рядом с ней был кто-то мудрее и сильнее, кто-то, кто знает все ответы, кто возьмёт её за плечо и укажет ей путь, одним только мягким взглядом заберёт пожирающую её нутро боль, которая не даёт ей мыслить трезво - наступит ещё день, когда Галадриэль встретится с этой болью лицом к лицу и сможет прожить её от начала и до конца, прожить, прожевать и похоронить в бездне своей бесконечной памяти, но сегодня у неё нет такой роскоши, как сердце. От того, что она сделает и скажет дальше, слишком многое зависит.

- Нет, в Лотлориэне спокойно и безопасно, как всегда, - проговорила она глухо, зачем-то поправляя седельные сумки своего измученного коня. - Но в Средиземье скоро всё изменится, - добавила она уже тише.

Ясности это не добавило, но других слов для дочери у неё не нашлось.
Всё её детство. Когда Галадриэль только-только привезла её в Тирхарад, Келебриан даже не умела разговаривать - она умела только звонко смеяться и издавать милые нечленораздельные детские звуки, только-только училась ходить и с интересом изучала южную фауну. Это был настоящий её дом. Место, где она выросла - и которое существует теперь только в её памяти. Какие слова должна подобрать Галадриэль, чтобы заставить её обо всём позабыть? Где их найти? Если бы она сама знала.

- Нам очень повезло спастись от катастрофы, - оставив седельные сумки в покое, Галадриэль приблизилась к дочери и присела рядом с ней на корточки, стирая пепел и кровь с неприкрытых перчатками рук. - Но возвращаться нет смысла. Я боюсь, что в Южных Землях всё потеряно. Их уже не спасти, всё кончено. Всё, что мы делали там, пошло прахом.

Вот и всё, что ей нужно знать.

Когда новость разлетится по Средиземью, не один взгляд будет обращён на Галадриэль. И на девочку, которую она решила растить одна, вдали от отца, при дворе человеческого короля, которым всё это время притворялся главный слуга Моргота. Не говоря уже о том, какие планы родятся теперь в тени пепельного облака по ту сторону Эфель Дуат.

Никогда ещё Галадриэль не помнила за собой такой растерянности, никогда ещё не ощущала себя настолько потерянной, настолько безнадёжной и далёкой от Илуватара - в её беспокойном разуме постоянно, без умолку звенит тихая укоризненная мысль о том, что этими самыми руками, на которые она смотрит неотрывно уже слишком долго, она могла бы с десяток раз убить его. Из всех его придворных, из всех, кто выстраивал Южные Земли из разрозненных руин в настоящее королевство, ей выпало быть к нему гораздо ближе всех остальных, но вместо того, чтобы сомкнуться на его горле, эти руки только лишь тянули его к себе. Стало быть, они тоже служили тьме. Тоже служили Саурону. Так? Прав был Гил-Галад, и Галадриэль действительно слишком тесно породнилась с тьмой, которую так старалась искоренить? Или всему виной Саурон-Обманщик?

Она не знает. Всё, что она знает наверняка - это то, что отца её дочери зовут Келеборн.

0

652

SIGURD STYRBJORNSON [ASSASSIN'S CREED]

раса: человек, реинкарнация Тюра
возраст: ~30

деятельность: ярл Рейвенсторпа
место обитания: Рюгьяфюльке, Норвегия > Рейвенсторп, Британские острова

https://forumupload.ru/uploads/001b/c6/67/49/141768.png
travis fimmel or alexander skarsgard


КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
"I WILL BE HIS ANCHOR, LORD."
"NO. YOU MUST BE HIS BETTER HALF."

Немного есть у Эйвор убеждений, которых она придерживается безотказно и на протяжении всей своей жизни, но одно из них - то, что за Сигурдом она пойдёт до самого конца, до самых врат Вальгаллы. Куда бы он ни пошёл и какой бы виток ни взяла его судьба, она будет рядом с ним, сражаться за него и защищать его ценой своей жизни. Когда она ребёнком наблюдала, как рушится её мир, Сигурд был тем, кто схватил её за руку, спас от гибели и увёл в новую жизнь, в новую семью. Это он дал ей предназначение и место в мире, и она никогда за это перед ним не расплатится до конца.

Если бы её родители остались в живых, Сигурд стал бы ей мужем - Эйвор слишком часто думала об этом, когда была подростком. Но норны сплели для них другую судьбу, жестокую, печальную и полную боли, но не лишенную любви.

Побратим - это всё же больше, чем брат или муж. Сигурд - это семья, которую Эйвор выбрала, став ему названной сестрой и верным форингом. Но её верность выходит даже за границы того, что даны вкладывают в это понятие. Он самый главный человек в её жизни, и она боготворит его. Его слова - непреложная мудрость, его решения неоспоримы, ей дорого всё, что дорого ему, его честь - это её честь. Сигурд закрыл собой ту прореху, которую она никогда не залатала бы в одиночку, дал ей всё, что ей было нужно - семью и дом.

Поэтому, когда вёльва говорит ей, что Эйвор суждено предать его, её мир вновь начинает рушиться.

Эйвор не собирается предавать его, когда стремится оградить его от Фулке, в которой не чует ничего хорошего. Она стремится только лишь защитить его, теряет сон, когда он попадает в плен, но приходит за ним слишком поздно - когда Сигурд уже лишается правой руки и когда его душа и разум уже безвозвратно изранены. "Вижу я, как ты скучала. Аж разум помутнился."

Она не собирается предавать его, когда влюбляется в его жену Рандви, но в Англии ей слишком трудно держаться от Рандви на расстоянии и не смотреть в её сторону. Им обеим всегда было слишком мало одного лишь Сигурда, и чувство вырастает между ними вопреки здравому смыслу. "Ты так хочешь быть на меня похожей, что возомнила себя мужчиной?"

Эйвор не собирается предавать его, как Один предал Тюра. Потому что она - не Один, а Сигурд - не Тюр, и она сделает всё, чтобы доказать ему это.


ДОПОЛНИТЕЛЬНО
отношения сигурда и эйвор, кратко
хочу санта-барбару с викингами, дайте.
между Эйвор и Сигурдом - крепкая взаимная любовь, слишком сильная, чтобы вешать на неё ярлык "романтическая/не романтическая". они умрут друг за друга, вот и всё. и Рандви они оба любят, пусть и разной любовью - рано или поздно они обязательно должны набить друг другу морды из-за неё и проклясть друг друга самыми страшными словами, давайте вспорем этот кровавый узел между ними тремя. хочу стекла, хочу нырнуть с головой в сюжет с Фулке, хочу Сигурда с отрубленной рукой и сломленного, хочу приходов про Вальгаллу под грибочки, всё хочу.
внешность можно выбрать одну из двух, я всех одену.
я неспешный игрок, и вне игры обычно общаюсь за персонажей и за игру, на всё остальное у меня, к сожалению, нет морального ресурса как правило. очень люблю красивые честные тексты, люблю делать графений и люблю не обсуждать каждый шаг по игре заранее, то есть хочу удивлять соигрока и хочу, чтобы соигрок удивлял меня.

Пробный пост

Я это сделала.

Когда Даг ткнул пальцем в островок на горизонте, Эйвор даже не сразу сообразила, что именно он ей предлагает - перехватила топор в руке покрепче, отобрала у кого-то щит, а дальше - как в тумане. Дальше - хруст костей, чей-то череп под подошвой, остриё отцовского топора проламывает чьё-то солнечное  сплетение. Она не видела ни бани, ни сухой соломы, ни горячего ужина несколько дней, в глазах полопались сосуды от изнеможения, засохшая кровь Кьётви на её руках всё ещё отдает металлическим запахом в носу, а в памяти всё ещё стоит то предсмертное бульканье, которое раздалось в его горле за секунду до того, как Эйвор, стиснув зубы до боли, замахнулась что есть сил и уронила со всей своей мощью топор Варина на голову его убийцы. Жизнь покидала его тело незаметно - вот он хрипит, сочится кровью его рот, вот его глаза закатываются, а обессиленная рука тянется к топору. Вокруг их хольмганга встала гробовая тишина, когда соклановцы Кьётви начали осознавать, что их ярл проиграл, что вместо весёлого зрелища они стали свидетелями своей большой трагедии.

Эйвор смотрела на умирающего Кьётви и вспоминала своего отца - умоляющего, низложенного, опозоренного, и свою мать, рвущую связки криками. И не было для неё большего удовольствия, чем наступить Кьётви на руку, услышать хруст его костей снова, поймать его ослабший взгляд, оскалиться и пинком отправить его топор подальше, чтобы он при всём желании не смог до него дотянуться. "Ты умрёшь в позоре. Ты умрёшь как мой отец. Ты умрёшь как трус."

А потом - всё. Потом уже не было никакого Кьётви, была только Эйвор в окружении чужаков, стоящая над трупом. В руке она сжимала одряхлевший топор своего отца.

Семнадцать зим она отдала Кьётви, а теперь его не было.

Все эти семнадцать зим она засыпала и просыпалась с мыслями о том, как убьёт его. Она видела его смерть во сне. Она просыпалась среди ночи от кошмаров, где Кьётви ставил её на колени и заносил топор над её шеей, и она успевала лишь краем сознания ухватить: всё кончено. Я не справилась. На спаррингах с другими дренгами она видела Кьётви в каждом из них, и если попадался ей другой воин на пути кровной мести, она никогда не отказывала в помощи - убивала и грабила во имя чужой кровной мести так, будто мстила сама. Призрак Кьётви разросся до чудовищных размеров и занял собой всю её жизнь, был с ней везде и всегда, и не было у неё другой цели в жизни, кроме его смерти.

Она бы не сказала, что возмездие не принесло ей никакого удовлетворения. Варин и Роста наконец вместе в Вальхалле, и это стоило того. Эйвор их не подвела. Она могла бы разнежиться или струсить, найти себе тёплое место в Форнбурге рядом с кем-то из воинов Стюрбьёрна, раздобреть, нарожать детей и забыть о том, что случилось семнадцать зим тому назад. Она могла бы променять свою кровную семью на новую, сдаться - легче не придумаешь. Но она поступила по совести. Чудовище, пожиравшее Рюгьяфюльке, отправилось к праотцам её рукой, но его крови оказалось слишком мало, чтобы утолить её жажду.

Измотанная, взбешённая, голодная, с пересохшим горлом и в лохмотьях трэлла, Эйвор вместе со своей дружиной распотрошила самый близкий к Форнбургу лагерь людей Кьётви на одном дыхании. Раньше она не сражалась так никогда - сбить Эйвор с ног не каждому под силу, и равновесие всегда оставалось одним из главных её преимуществ, но сегодня она больше походила на зверя, чем на женщину. С полдюжины раз она находила себя лицом в снегу и грязи, потеряла пару клоков волос, несколько раз чуть не ушла в нокаут от пропущенных ударов, и зверела от этого только сильнее. В какой-то момент она потеряла чужой щит и использовала вместо него то табурет, то обломок дряхлой двери. Иной раз она и вовсе не замечала, что сражается с двумя, а то и с тремя одновременно, пропускала удары, изорвала свои лохмотья ещё пуще прежнего, но не выдыхалась до тех пор, пока в лагере не стихло. Тогда жажда крови сменилась жаждой наживы - драккар нагрузили настолько, что он чуть под воду не ушёл.

Успокоилась она только в драккаре, и весь путь домой вертела в руках топор Варина, слушая пение Браги. Эйвор крутила в руках иссохшееся древко, замызганное, грязное, совершенно жалкое на вид, и едва сдерживала слезы, вспоминая ту ночь, когда она стала Сестрой Волка. Крик матери без конца звенел в её ушах. Не жалобный, не плачущий, а злой.

Закрытый синей татуировкой шрам на правой половине лица горел и чесался так, будто открылся заново. Во всём этом кровавом хаосе откуда ни возьмись явился образ Сигурда, стоило Эйвор только прикоснуться к отцовскому топору впервые за семнадцать зим. Почему-то именно в этот судьбоносный день, именно тогда, когда она была так близка к цели всей своей жизни, ей явилась та страшная ночь.

Явился пронизывающий до костей холод, сковывающий по рукам и ногам страх, и боль столь невыносимая, что Эйвор было не под силу даже прочувствовать её в полной мере. Она маленькая и слабая, кожа да кости, голова едва держится на плечах, и ей страшно; она хватается за рёбра Сигурда изо всех сил и в страхе жмётся лбом к его спине, будто от этого мир вокруг исчезнет и всё вернется на круги своя. Но вот лошадь его спотыкается, и Эйвор, не удержавшись в седле, летит с обрыва на толстый лёд замерзшего озера, летит над пропастью, не зная, куда ей бежать и что делать, как ей спастись, и стоит ли - может, так решили норны, может, сегодня и она погибнет вместе со своими родителями, и если Всеотец будет к ней добр, то она найдёт дорогу в Вальхаллу или на луга Фрейи...
Она не успевает ухватиться за эту мысль, как встречается глазами с огромным чёрным волком, который медленно приближается к ней, когти цокают о толстый лёд. Эйвор не успела выучить ещё повадок волков, но она костьми понимает, что он готовится броситься на неё. Что ей конец. Есть слабая надежда, что вот сейчас что-то переменится, что Сигурд или кто-то ещё появится из ниоткуда, схватит её за шкирку, отгонит волка и увезёт её в безопасность, и когти волка цокают о лёд ещё раз. А потом, сразу же, без переходов и лишних секунд - его зубы в её коже. Его огромная лапа падает ей на лицо, когти-кинжалы раздирают ей скальп, снимают кусок вместе с волосами, и от боли Эйвор готова умереть прямо на месте; от боли она лягается, пытается своими детскими ногами одолеть взрослого волка, отогнать его, но он звереет ещё сильнее, и вот-вот откусит ей голову-
И тут появляется Сигурд.

Эйвор переживала эту страшную ночь много-много раз. Она так и не оправилась от неё в полной мере, она не имела возможности это забыть. И почему-то это видение сегодня едва не разорвало её на куски. Какое-то гадкое предчувствие проклюнулось в её душе, отравило солнечное небо над головой, отравило возвращение в Форнбург, к Рандви и Стюрбьёрну. Эйвор не хочется пить и праздновать. Ей не хочется никого видеть. Ей хочется, чтобы Браги помолчал - или, может, чтобы продолжал петь, чтобы Даг продолжал болтать, чтобы никто не заметил, как Эйвор тихо сидит у носа драккара и вертит в руках отцовский топор.

Это не живое воспоминание и не отзвуки старого шрама - это послание богов. Наверняка. Потому что иначе Эйвор не могла бы себе объяснить эту черную тревогу, родившуюся в её душе именно сегодня.

- Эйвор! - Даг роняет тяжелую руку ей на плечо. - Мы дома!

Ей нужна пара мгновений, чтобы вырваться из забытья. Топор она сует за пояс и в пару прыжков оказывается на пристани, раскинув руки навстречу своей свояченнице.

- Рандви! - она теряет равновесие на миг, заключив её в крепкие и тёплые объятия. Медные кудри Рандви пахнут свежим хлебом и травами, и на ощупь она кажется околевшей Эйвор слишком тёплой. Эйвор задерживается на секунду, сжав её в объятиях покрепче, так, словно была в плену несколько лун, а не пару дней. - Труби пир, сегодня у Клана Ворона стало на одного врага меньше.

Этой новости достаточно, чтобы весь Форнбург оживился от одного только слуха - Кьётви мешал всем жить слишком долго, чтобы не отпраздновать сегодня его смерть. Но Эйвор не была уверена, что именно Рандви известно - рассказал ли ей Сигурд о том, почему его сестра желает смерти Кьётви сильнее всех остальных? Говорит ли он с женой о таком вообще? Наверное, нет. После их свадьбы они не так долго пробыли вместе перед тем, как Сигурд отправился варягом в далёкие земли.

- Постой, - Эйвор выставила перед Рандви вперёд руку, призывая оставаться на месте, и спрыгнула обратно в опустевший драккар, когда её дружина уже успела разбежаться кто куда - кто топоры точить, кто в баню кровь отмывать. Добычу бросили на борту, чтобы растормошить попозже. Эйвор провозилась недолго с тюками и сундуками, пока не нашла нужную небольшую шкатулку с латунным замочком, и присвистнула Рандви, предупреждая о броске.

Шкатулка угодила ярлсконе прямо в руки, и Эйвор поднялась обратно на пристань.

- Открывай, - дёрнула она бровью с улыбкой. Когда замочек щёлкнул, Эйвор дала Рандви всего пару секунд, чтобы осмотреть содержимое, после чего забрала шкатулку в свои руки и нашарила внутри то, что хотелось показать больше всего. - Смотрю я на них и думаю, что знаю идеальные для них уши. М?

В руках у неё были крупные богатые серьги из неизвестных чудных камней, похожих на ярко-бирюзовую гладкую гальку.
- Зелёный тебе всегда был особенно к лицу, - она совершенно фривольно прислонила одну из сережек к румяной щеке Рандви, оценивая вид, и бросила сережку обратно в шкатулку. - Всё твоё. Там еще лисий воротник где-то должен быть, он тоже твой. Так и скажи, если кто-то решит раньше времени его к рукам прибрать. Расскажешь мне, как дома дела? От Сигурда нет вестей? Когда он возвращается?

Кивком головы она позвала Рандви за собой, думая о том, что если прямо сейчас кто-то из деревенских решил устроить себе банный день, дело кончится мордобоем.

0

653

GOJO SATORU [JUJUTSU KAISEN]

раса: человек;
возраст: около 30

деятельность: шаман;
место обитания: токио; япония

https://i.imgur.com/Cv4yBNp.png https://i.imgur.com/lbo2Lwn.png
original


КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
годжо избранный и это чувствуется везде — в том, как он улыбается, как прячет глаза под маской, как смотрит на собственных врагов и как смотрит на него, сугуро; годжо — избранный, у него по венам течет не кровь, а лава, его короновали в детстве венком терновым и сказали, что так и надо ( а снимать его — не то, чем он хотел бы заниматься )

улыбка годжо всегда придурковатая, но только в ней сугуро видит свое спасение — сначала, когда знакомится с ним в колледже во время их обучения; после — когда очередное проклятье выворачивает наизнанку и заставляет жадно глотать воздух; годжо — нечто недосягаемое, он одновременно существует и нет; годжо — константа в мире гето, вот только

любая константа может прекратить ей быть — когда же все пошло наперекосяк? быть может, в тот момент, когда гето понял истину людей, быть может, чуть позже — когда покрывало «я его никогда не догоню; никогда не встану вровень» вдруг ударило и накрыло удушающей тьмой; проклятья изгоняются проклятьями, именно потому и существует проклятая техника, именно поэтому каждый шаман хочет получить способность гето — сугуро же хочет одного: чтобы годжо улыбнулся ему еще один треклятый раз.

но годжо не улыбается, годжо лишь смотрит тяжелым взглядом и они проходят мимо, пока в воздухе застревает угроза — им необязательно ее произносить, необязательно даже пытаться сделать вид, что они рады друг-другу сейчас, стоя здесь, по середине хаотичного движения людей. вот только

когда они встречаются снова — руки гето по локоть в крови, а кэндзяку, подобно вирусу, все глубже и глубже проникает в жилы, все сильнее отравляет. и гето не справится с этим, гето не сбежать, а годжо не тот, кто собирается спасать ( даже если на гето висит табличка алыми буквами ); когда они встречаются снова — они по разные стороны баррикад и гето лишь улыбается уголками губ, потому что

— ты знаешь, я скучал

и это та самая правда, которая заставляет улыбку годжо дрогнуть.


ДОПОЛНИТЕЛЬНО
я очень сильно люблю сатору, я очень сильно сугуру и потому обещаю преданно любить, обожать и все, что только захотите! я не привередлив в плане постов, бегать за вами и требовать их я тоже не собираюсь — главное, чтобы нам было комфортно и уютно :з я люблю общение вне форума, потому что считаю что без него практически невозможно нормально играть; а еще я люблю кидаться всяким вдохновляющим контентом  http://i.imgur.com/UWb5QzV.png знание манги не особо обязательно, но было бы большим плюсом. однако! если нет желания знакомиться, я сам тебе обо всем расскажу, покажу и за ручку проведу. ты просто приходи и позволь мне тебя заиграть  http://i.imgur.com/8z31unC.png

Пробный пост

проклятья пахнут тиной — на вкус они горькие, противные, растекаются по языку отравой и скользят в горло; на вкус проклятья — как кровь: привкус стали на языке и соли из-за не пролитых чьих-то слез; гето никогда не хотел обладать такой техникой, никогда не хотел быть вместилищем проклятий, но у судьбы другие планы. она награждает его не только способностью пожирать проклятья, но еще и отторгать их, превращая в оружие. и гето мирится с этим — пожирает одно за другим, пока тело и душа становятся слабее день ото дня.

когда гето рвет в собственной ванне, он лишь вытирает пальцами блевотину, моет руки и натягивает улыбку. он должен быть храбрым, он должен не смотреть на годжо, чья сила становится все сильнее и сильнее. ему на роже написано быть самым сильным, быть признанным человеком с экстраординарными способностями, а гето? гето ничего не написано — он просто как собака прется за годжо, пожирает проклятья и думает о том, как бы не блевать в очередной раз, потому что все они — голосами внутри отдаются.

умирать, на самом деле, не так страшно — страшно было не сказать нужных слов, не сказать то, чего он так давно хотел услышать сам; когда он проигрывает, гето закрывает глаза и приваливается около стены, держась за рану. и годжо — тот, кого он видит последним. годжо — тот, у кого он просит прощения и говорит три заклятых слова: я тебя люблю.

это слишком низко — говорить такое, перекладывать ответственность на чужие плечи и умирать. и гето, правда, был уверен в том, что годжо его убьет окончательно, потому что только так можно смыть все то, что он сделал; невольно сугуру представляет себя в роли тех двух девчонок, которых он спас из клетки. кто тогда был виноват — они, которые просто старались защититься, или люди, которые сделали их такими? гетго никогда не задумывался, ровно как не старается задуматься и сейчас — когда же кровь перестанет идти и станет не так холодно?

когда сугуру умирает, он улыбается. едва заметно приподнимая уголки губ, смотря куда-то перед собой, пока глаза не закроются и пока голова не упадет на грудь; о нем никто не вспомнит — он, будучи признанным преступником, больше не имеет права на сожаление. он, будучи преступником, совершенно точно не имеет права на то, чтобы его оплакивали.

проклятья на вкус — как тина. мерзкие, склизкие. а еще они говорят с ним даже после смерти — заставляют его смотреть чужие жизни, заставляют его думать о том, что он никогда не был достоин стоять рядом с годжо, ведь сатору — станет великим, а теряться в чужой тени гето устал. да и этот шестиглазый очень четко показал то, что ему нет дела до него и душевной организации чужого человека.

— все нешаманы должны умереть, — голос шепчет ему в ухо, как назойливая муха не покидает его и лето морщится, отмахивается, — ты сможешь все, мой мальчик, только дай мне свое тело. —  и словно бы у гето был выбор. словно бы он мог отказаться от сделки, словно он бы мог просто послать его к чертям подальше и попросить подарить нормальную смерть, но.

первое, что чувствует гето после пробуждения — боль во всем теле. оно, конечно, залечило раны и теперь выглядит как и прежде, вот только внутри него словно что-то поменялось. не треснуло и надломилось, а стало крошевом, по которому он идет босыми ногами и это крошево впивается в кожу, ранит ее и оставляет красные следы после.

годжо бьет хорошо, годжо говорит что-то, но гето не слышит, а кэндзяку не дает понять, что там. он просто затыкает ему уши, отправляет спать и... и годжо ничего не знает — ни сколько ему приходится спать, ни что происходит вокруг.

— годжо?, — первое, что говорит гето — его имя. он уже и не надеялся увидеть и услышать собственного друга ( друга ли? ). а потом приходит боль — раздирающая, заставляющая его зашипеть и сдержать хоть какие-то эмоции кроме этого. ему нельзя, это непозволительно. но взгляд цепляется за рану, из которой хлещет кровь, и гето затылком упирается в стену позади себя, дышит судорожно.

— неужели дежавю?,  — на губах у него пузырится кровь и он ее сплевывает. кровь на вкус — как проклятья, которые он пожирает, но именно сейчас он смотрит на годжо и старается сфокусировать взгляд, — что тут произошло?, — кэндзяку внутри молчит, а гето смотрит на разрушенные стены и ничего не понимает.

— когда я успел вернуться? почему я жив?, — и не понятно кому он задает эти вопросы.

0

654

GERALT Z RIVII [SAGA O WIEDZMINIE]

раса: человек (ведьмак)
возраст:~ 100

деятельность: ведьмак школы волка, хозяин винодельни
место обитания: Туссент (настоящее) Каэр Морхен в окрестностях Каэдвена (прошлое), но работа обязывает разгуливать по всему Континенту

https://i.imgur.com/6UAkssT.gif https://i.imgur.com/xEWqSF8.gif
Henry Cavill


КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Открываем значит словарь и ищем слово на букву «г», которое герой, а не то, что могло закрасться в мысли, хотя просто «геральт», «генри» тоже подходят, дальше можно сместиться на слова на букву «о», где выясним что он «отец» еще и «отважный», можно бесконечно долго изучать биографию Геральта, но так до конца его и не раскрыть в полной мере, потому что все мы ходим играть на ролевочки исключительно пейринги, а не политоту. Верно же говорю? Возражения принимаются только после горячей ванны и исключительно в горизонтальном положении. К чему это я. Кхм. Привет, один здесь с утопцами сражаешься? Не хочешь немного сирени и крыжовника в пейринг? Все пятьдесят оттенков третьего желания, загаданного джинну? Мы будем сходиться и расходиться, испытывая чувства на прочность, предаваясь забвению в чужих объятиях, но все равно, в конечном итоге, винодельня в Туссенте станет нашим домом, а Цири – императрицей, которая для нас с тобой останется дочерью (пожуем стекла, где я буду весьма за выбранный путь, а ты возможно и не очень). Кстати, о забвении в чужих руках. Не такие уж они и чужие будут. И если скажем за Вильгефорца я никогда извиняться не буду, то за отношения с Лютиком видимо придется. И не раз. И даже не два. Вот, что значит вовремя подкатить к чародейке с которой в очередной раз «расстался» Белый Волк. Еще раз и более простыми словами: есть активный пейринг с Лютиком, хотим Геральта, который примет это, но не сразу. Это отношения в треугольнике. Если тебе это кажется странным, кажется диким и неприемлемым, то диалога у нас не получится и в таком случае лучше не тратить ни твое, ни наше время. Ты в своем праве в отместку трахать все что движется, а что не движется, двигать и трахать. Никаких вето я накладывать не буду, разве что попрошу при попытке завести второй пейринг с кем-то, кто не я, не забывать, что Йен всегда на первых ролях, меня любить и ценить надо, а то придется не только кровати выбрасывать из окон.
Понимаешь, да?)

Игр и внимания у тебя будет вдоволь, как и шуточек за 300, потому что главные шутники всегда по правую и по левую от тебя руку в моем лице и в лице Лютика. Мы будем хотеть всего: канон, постканон, ау-шки всех мастей, включая модерн ау, поверь, один только Лютик чего стоит с его идеями, а ведь в касте еще ого-го сколько талантливых и отзывчивых игроков, которые потянут тебя за собой, имей только на это достаточно времени и желания.
У нас нет общего сюжета, и мы не стремимся его, как правило, развивать, потому что комфортнее играть личные линии с приглашением игроков каста в них, чем вести общий эпизод всех со всеми. Я привыкла говорить, что мы играем постканон всего, но практика показывает, что мы играем всё от и до, зависая одновременно везде и нигде. Так что вашего Геральта (как ту маму) и тут и там показывать будут.

Jaskier написал(а):

Геральт, не верь Йеннифер, политоту играть придется, потому что у нас есть я, а я шпион Дийкстры, что создает особенные неудобства. Да, знаю, слышать подобное хочется в предпоследнюю очередь, тем более что первая новость этой заявки -  любовь всей твоей жизни изменяет тебе с твоим лучшим другом. 
Допускаю, что тебе захочется разобраться в этом вопросе и готов к последствиям (только не по лицу). Но надеюсь мы все обсудим и решим миром)
Общего сюжета у нас действительно пока нет, но я над этим работаю и ты мне о-очень нужен.
Еще не верь Йеннифер о том, что она ультимативна - под винцо, лютню, романтическую песню и взгляд желтых глаз мы ее на что угодно уговорим.
Но это не точно и требует проверки на практике.

зарисовки от Лютика волнуют моё сердечко, надеюсь ты тоже попадешься на крючок

Йеннифер была недовольна. Чем именно, Лютик не мог сказать точно, но она разговаривала с Геральтом, а это уже говорило о многом. Бард многозначительно поднял брови и выпятил губы, как будто для поцелуя. Благо, глаз на затылке у Йеннифер не было и видел его только Геральт. Ведьмак стушевался, растерялся, но друг пришел на помощь, ласково обняв Йеннифер со спины.
- Ну что ты, Йенни, не ругайся, Геральт не хотел.
- Да что ты вообще знаешь..! - Йеннифер фыркнула и попыталась вывернуться, но бард оказался ловчее, толкая её в руки Геральта. Тот додумался поймать и, к счастью Лютика, поцеловать. Бард же убрал волосы с плеча чародейки и медленно целовал её длинную шею.
- Да что вы..
- Нам прекратить? - невинно заглядывая в глаза Йеннифер спросил Лютик.


ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Милый друг, проявивший интерес к этой заявке, помни: я любительница ультиматумов и мне уже говорили, что лучший совет – не связываться со мной, но если ты готов, если жаждешь приключений и новых открытий, любишь писать посты и получать их ворохом в ответ, приходи.
И пока мы не окунулись в пучину игр и разврата в касте, который я обожаю всей душой, выясним на берегу, что: 1) заявка в пейринг с Йен и Лютиком (последний чисто платоническое, гладить коленки не рекомендуется друг другу) 2) я хочу Кавилла, никого другого не хочу (исключение игровая внешность из 3 части).
Переходим к другим требованиям про анкету и посты.
Пройти по упрощенке не выйдет. Сама не хожу по упрощенкам и другим палки в колеса ставлю. Наличие анкеты (пусть и тезисно, мне не нужна доскональная роспись) обязательно. Это поможет и мне и тебе понять, насколько данный персонаж тебе интересен, насколько ты готов(а) стать Геральтом которого я жду.
О размерах постов можно говорить бесконечно долго, но каждый пишет по-разному, кому-то достаточно 4к, чтобы выдать полную мысль и оказаться прекрасным рассказчиком, а кто-то и в 20 не уложится. Я пишу от 5к, птица-тройка и заглавные буквы присутствуют, лицо могу и 3-е, и 1-е, а вот 2-е не могу, вообще никак, ни писать, ни читать. Желательно, чтобы тебя это устраивало, и мы сходились в стиле подачи постов. Скорость написания постов у меня иногда прихрамывает, я могу торчать пост неделю-две, а могу выдать тебе сразу во все игры в течение недели. Во многом это зависит от загруженности в реале и интереса со стороны игрока. Я охотно иду на контакт за пределами форума, если что.
Очень рассчитываю, что на заявку откликнется игрок ответственный и самостоятельный, не просто вдохновившейся ролью в моменте, а тот, кто будет предлагать свои идеи и не будет пропадать сутками где-то там, другими словами, рассчитываю на активность, а не вечные отговорки и обещания скорого появления. Меня не устроит активность – пост в месяц и заходы примерно так же, у нас есть списки, вот в них лучше не попадать, вообще не попадать, потому что с этим я могу и выводы определенные в последствии сделать, а если я их сделаю, быть беде 😊
Еще будет графика и всякие флудовые хиханьки и хахоньки. Очень жду, приходи скорее.  😊

Jaskier написал(а):

Немного технической части: Лютик не мальчик для битья. Про мою двойную шпионскую жизнь тебе не известно. Я жду, что Геральт будет моим добрым другом (если мы и делим постель, то там есть женщина, я гетеро и жду того же от тебя, отыгрыш таких сцен крайне приветствуется, но основном мы будем приключаться убивая чудовищ, действуя на нервы Йеннифер и другим, воспитывая Цири и еще много разного. А еще я расскажу тебе о своих приключениях в Вестеросе) с которым мы обсуждаем как быть с сиреной, у нее ведь то ли хвост (кстати, буду рад, если ты в гостевой ответишь что думаешь, так мы узнаем, внимательно ли ты читал заявку) то ли крылья, делим невзгоды и радости, еду и Плотву. Я стер столько сапог поспевая за тобой!

Не будь как Нетфликсовский Геральт! Будь как польский  держи меня подальше от бед.

Я никак не могу воспринимать посты от первого лица. Так что со мной придется использовать только третье, без капслока и лапслока - давайте уважать заглавные буквы. Я считаю, что от качества общения зависит и качество игры: я люблю обсудить и посты и эпизоды и планы, кидаю картинки, видео, но не требую быть на связи 24/7. Мне обязателен фидбек - я хочу знать, что я с соигроком на одной волне.
Отбирать Геральта мы с Йен будем строго, я обязательно попрошу пример поста в лс.

Пробный пост

Она и сама не может объяснить почему для нее так важно слышать, что Геральт любит её. Когда он говорит эти желанные слова, рука чародейки начинает медленно ползти вниз от широкой груди до его живота, то обводя подушечками пальцев старые шрамы, то замирая. Жар, разрастающийся в груди, хочется погасить поцелуями. Странное, почти болезненное возбуждение заставляет тело чаще шевелиться, плотнее прижиматься к телу ведьмака. Чувства обостряются, переходят в остро ощущаемую потребность быть максимально близко к тому, кого она любит, чтобы иметь возможность  дотронуться до него, положить свою руку ему на грудь, прижаться щекой. Как сейчас. Йеннифэр скользит головой по ведьмачьей груди вверх, задирает своё красивое лицо, чтобы коснуться губами его губ, но едва ли способна достать до подбородка Геральта из Ривии. Каждое мгновение наполнено необъяснимым чувством покоя и счастья. Хочется, чтобы это длилось вечность. Как тогда, на яблоневом острове. Этот сад очень похож на остров из воспоминаний, на котором они с Геральтом были по-настоящему счастливы. Йенна мечтательно улыбается и снова закрывает глаза. Наверняка, он тоже вспоминает яблоневый остров.
— Нет, — спешит опровергнуть она догадки Геральта о собственных мыслях, о том, что вновь все они о той охоте на джинна и последнем желании, когда-то очень давно загаданном Геральтом. — Вовсе нет.  Она приподнимается, придерживая съехавший лиф платья, чтобы ее грудь вновь не оголилась. — Я – женщина, Геральт и лишь только после – чародейка. Иногда женщинам важно слышать, что их любят.
Она запрокидывает голову к верхушкам фруктовых деревьев, что шелестят над ними и тяжело вздыхает. Порой она хочет невозможного от него, хочет, чтобы он тонко чувствовал каждую её эмоцию, пропуская ту через себя, попросту забывая о том, как испытания травами лишили его этой возможности.
— И мне доставляет огромное удовольствие слышать, как ты произносишь эти слова. — Ей хватает одного легко движения пальцами и яблоко, сжатое в её руке, превращается в аккуратное зеркальце. Венгерберг смотрится в него, через отражение определяя, где в ее волосах застряли травинки и листики, аккуратно двумя пальчиками вынимая те из темной слегка спутанной гривы собственных волос. Она бы могла в два щелчка пальцев обойтись и без зеркальца, но отчего-то тянет время, хотя и прекрасно слышала слова Геральта о том, что им снова пора в дорогу.
— Ты уверен? — Йен вздыхает и все же вынуждено, прибегнув к магии, справляется со шнуровкой собственного наряда. — Может быть нам стоит вернуться на винодельню? Пьяного Лютика выгнать со двора проще, чем пережить один день при дворе, в окружении чопорных, задирающих нос к небу, дворян.
Ей совершенно не хочется забираться через заклинание в его голову, копаться в его мыслях, выискивая сокровенное, чтобы снова устраивать ему взбучку. Венгерберг чуть хмурится и бросает зеркальце в траву, а когда то касается земли, то это снова обычно яблоко, а никакое не зеркальце, примерно так и работает магия хаоса, которую Йеннифэр и чародейкам вроде неё, удалось подчинить.
— Княгиня явно что-то задумала, что, если это очередная охота на монстра? Геральт? — Она, чуть хмуря соболиные брови смотрит на то, как ведьмак еще не отвязывает Плотву от дерева, но уже поправляет сбившееся на боках лошади седло, проверяет крепления. — Ты не сказал ей? — Голос Йен звенит, она снова раздражена. И уже чуть тише добавляет без вопросительных интонаций. — Ты не сказал ей, что хочешь бросить охоту на монстров.
А хочет ли он этого в действительности? Прикрыв глаза Йеннифэр, вспоминает сколько раз за последние время она ловила тайком пробирающегося от спальни в доспехах Геральта на пороге винодельни, потому что крестьяне, работающее в поле вновь жаловались на сколопендроморфов или археспоры вблизи цветущих виноградников. Запретить Геральту заниматься этим все равно, что отнять у Венгерберг её магию – оба будут страдать от своей бесполезности, хотя и вполне способны приучиться жить без этих «особенностей».
— Что ж, видимо хорошо, что я еду вместе с тобой, Геральт, — она неспешным шагом направляется к лошади и тоже дергая ремешки, проверяет насколько прочно держится седло. — Если ты не смог отказать княгине Анариетте, я сделаю это за нас, и, разумеется, ради нашего с тобой спокойствия.
Отвязывая поводья от ствола фруктового деревца, чародейка улыбается, уголки ее губ, приподнимаются вверх, правда при всем своем прекраснейшем настроении, которое при ней имеется стараниями ведьмака, она и виду не подает, что это очередная провокация с её стороны. Если дело действительно в том, что княгиня готовится снова использовать ведьмака и его способности исключительно в рабочих целях, а не личных, как могло бы показаться Венгерберг, которая не успела толком рассмотреть послание переданное Геральту из рук в руки, то последний может попытаться ее даже отговорить, и возможно, она даже к нему прислушается.
Йеннифэр выводит свою лошадь под уздцы из-под яблони и ловко забирается в седло. Она треплет гнедую кобылку по холке, успокаивая, когда та начинает беспокойно пританцовывать на месте.
— Ты уверен, Геральт, что нам не проще воспользоваться порталом? — Всего-то перетерпеть пару минут после прохождения через него, пока желудок перестанет бунтовать, зато не нужно путешествовать под палящим южным солнцем и задницу отбивать в неудобном седле.

0

655

ARAGORN [THE RINGS OF POWER / TOLKIEN'S LEGENDARIUM]

раса: человек [дунэдайн Арнора]
возраст: ~88 лет

деятельность: следопыт || верховный король Гондора и Арнора
место обитания: Средиземье

https://i.imgur.com/EMl2fnb.gif
viggo mortensen


КЛЮЧЕВАЯ ИНФОРМАЦИЯ

У Арагорна - тяжелая судьба, кровь королей в жилах, груз ошибок предков на плечах и любовь к эллет в душе.
Первые двадцать лет жизни прошли счастливым и почти беззаботным детством в Имладрисе, где была мать, где его окружали эльфы, где он днями напролет охотился с Элладаном и Элрохиром, и не было в его сердце горя, пока не навалилось снежной лавиной: вот твое имя, вот твое предназначение, вот клинок Элендиля, вот кольцо Барахира... и она, синеглазая дева среди сумерек в березовой роще.
Арагорн впервые увидел Арвен, и полюбил ее в тот же миг, как увидел, но их разделяло так много всего, что пропасть казалась бесконечной и бездонной. Эльфы и люди - разные, и, пусть роду Арвен была дарована особая милость выбирать Путь Эльфов или Людей, Арагорну все равно пришлось бы заслужить ее.
Он заслужил.
Пройдя Путем Мертвых, истинный король вернулся в Гондор, и в день Врат Лета обвенчался с Арвен; сказка закончилась словами "они жили долго и счастливо", но... но так ли это?

Арвен от многого отказалась. Она говорит о любви и не сомневается в том, что любит, но прячет печаль в глазах - Арагорн это видит. Арвен скучает - по отцу, по матери, по братьям, бабушке и дедушке, у нее была огромная семья, а теперь - они вроде бы рядом, но разделены с ней той же пропастью.
Арвен хочет править. Ее не устраивает роль безмолвной тени за спиной мужа, она желает быть посвящена во все его планы//дела, и при этом сама не всегда сообщает Арагорну, что намерена делать.

У них все хорошо - для всех. На виду король и королева Гондора счастливы, бесконечно влюблены и довольны своей жизнью, но вдали от глаз друзей и народа Арвен готова часами спорить по любому поводу, а Арагорн думает, что знал, на что шел, когда взял в жены эллет из дома Финвэ, думает - она успокоится, думает - они притираются друг к другу, это нормально. Он сражался со множеством демонов, сразится и с этими.

У Арагорна - тяжелая судьба, и это не изменилось после восхождения на престол.


ДОПОЛНИТЕЛЬНО

смазанно-сумбурно, но все знают, кто такой Арагорн, даже те, кто не читал.
заявка в пару, потому что эти двое - самый каноничный канон, я бы не хотела это менять. Эовин повздыхала в сторонке и тем закончилось.
проблемы между королем и королевой предвидятся другие - то, что описано выше. притирка друг к другу, когда они учатся жить вместе, учатся идти на компромисс, учатся слушать и слышать друг друга, при этом они не просто семейная пара, у них королевство, поствоенное время, все очень сложно.
а еще Арвен - внучка Саурона. так получилось.

я всегда открыта к диалогу, готова раскуривать любые идеи, обязательно только не пропадать без предупреждения, и внешность не меняй ахах Вигго - это краш, идеальный образ Арагорна; по желанию можно взять две внешки.

Пробный пост

Она ждала его, пусть сначала и были слова ее отказом, пусть сомнения одолевали эллет, не позволяя с первой встречи подарить сердце свое, ибо был Арагорн, сын Араторна, пусть и храбрым воином, и благороднейшим из мужей, и королем Гондора по праву, и текла в жилах его кровь гордых нуменорцев, но он все же был человеком, и не слабее люди, чем эльфы, и не хуже ничем, однако век их по сравнению с веком первых детей Эру короток, и лишь это было причиной для колебаний Вечерней Звезды и отказа ее, в котором, впрочем, не прозвучало категоричного нежелания. Арвен взвешивала после все тщательно, думала много, ходила по садам Лориэна, куда вновь отправилась, погостив у отца, и пыталась ответ найти в шуме ветра в листве, в голосах птичьих, в плеске воды в родниках. Ответ был давно в сердце эллет, и наконец на губах появился, когда, решившись, Арвен поговорила с отцом. Она знала, что Элронд не будет счастлив от выбора дочери, отец любил ее и не хотел расставаться с ней, а ее брак с человеком неминуемо означал разлуку с семьей, но также Элронд не мог прямо запретить Арвен делать выбор, лишь просил задуматься и тянул время. Война способствовала тому, чтобы их с Арагорном разводили обстоятельства, мешая долгим встречам, когда тьма стала сгущаться, Арвен отправилась обратно под защиту царства своей бабушки, куда не могло проникнуть зло, и в Лориэне ей приходилось общаться не только с одной Галадриэлью. Вечерней Звезде не были в тягость беседы, она дружила с многими эльфами, но когда эллет приняла окончательное решение, что суженым ее будет Арагорн, разговоры с мужами из эльдар стали приобретать нежеланный Арвен подтекст. Возможно, отец старался чаще оставлять ее в мужском обществе, надеясь, что эллет приглянется другой, тот, кто проживет вместе с ней все эпохи мира, возможно, бабушка надеялась на то же самое; гордая дева-нолдор хорошо отнеслась к Арагорну, но король Гондора, потомок Исильдура и Надежда эльфийского народа - это одно, а муж ее внучки - другое.

- Я просила вас не тревожить меня, - резкость в голосе вызвана усталостью от частого желания видеть ее. Арвен закрывает дверь своих покоев и выдыхает: внимание Фаоэльтира начинает тяготить ее, но и отвергать его прямо было бы нехорошо, да и прямых предложений пока не поступало. Его род дружен с Галадриэлью, он не так плох, будь он Арвен, как брат, она бы вовсе не испытывала сложностей, но... но было сложно.

- Я же просила! - стук в дверь заставляет Арвен слегка повысить голос, но стучал не Фаоэльтир. Эльф из дозора {принцесса смутно припоминает его имя} бледнеет при виде ее, и Арвен тут же пугается: кто? Сейчас идет война, в войне сражаются почти все, кто дорог ей, лишь Келебриан и Галадриэль в безопасности. Кто мог пострадать, почему зовут ее?

- Что произошло? - Арвен берет себя в руки, выпрямляя спину. Эльф тяжко вздыхает.

- Был ранен воин из рода дунэдайн.

Больше тот может ничего не говорить. Арвен закрывает глаза на пару секунд. Вдох, выдох, держаться.

- Он жив?

- Да, миледи, рана глубока, но воды Лориэна излечат его.

- Отведите меня к нему, - просит Арвен.

- Миледи, владычица Галадриэль не желала бы, я думаю, - начинает эльф, но Арвен перебивает его, и не просит уже, а требует:

- Отведите меня к нему!

Ее впускают и эллет садится у постели воина, растерянная и испуганная. Он выздоровеет, обещала Галадриэль, но пока Арагорну нужен отдых и сон, Арвен помочь ничем не в силах, но ей радостно уже от того, что может увидеть любимого и удостовериться в том, что он жив. Касаться эллет мужчины не решается, даже если отведет прядь волос с лица, может разбудить - пусть спит.

Арвен сжимает руки в замке на коленях.

[indent]  [indent]  [indent] «о великая Элберет, дай ему сил, верни его мне,
[indent]  [indent]  [indent]  [indent] прошу»

0


Вы здесь » shadow souls » Партнерские узы » ex libris


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно